А ведь день так хорошо начинался…
Осеннее солнце выбралось из-за туч, заглядывая сквозь щелку сёдзе, ветер с тихим шелестом обрывал листья с деревьев, укрывая землю золотисто-алым ковром, футон был мягкий, настроение хорошее.
А потом он встретил её. Но начнем сначала.
Шинпачи немножко еще понежился в постели, отгоняя остатки сна, поднялся, умылся, оделся и готов был пойти искать новые приключения в обществе Кагуры и Гин-сана, наслаждаясь последними погожими осенними деньками, но планам его не суждено было быть реализованными – у ворот он встретил сестру.
- Шин-тян, ты уже уходишь? Вернись к шести вечера, я приготовлю ужин и… мне нужно будет кое о чем с тобой поговорить. – Сестра мило улыбнулась, прикрыв глаза, и проследовала в додзе.
Попал…. – единственная мысль, пронесшаяся в голове парнишки, привела его в состояние, абсолютно противоположное утреннему позитиву. В тот же миг небо затянуло тучами, начал моросить мелкий противный дождик.

В Йорозуе все шло своим чередом. Гинтоки, вальяжно развалившись в кресле, пил клубничное молоко, изредка делая умный вид и ковыряя в носу, Кагура то спала, то ела, то возилась с Садахару.  Ближе к вечеру заглянула Катрин, потребовала оплатить аренду, а когда на все её крики реакции не последовало, она позвала подкрепление в лице Тамы, и пришлось спасаться бегством через окно.
- Вроде, оторвались. – Задумчиво протянул Саката, почесав затылок. – Вы тут не скучайте, я пойду.
И ушел. Что, в принципе, было не впервой. Скоро и Кагура убежала гулять с друзьями. А что оставалось Шинпачи? Правильно. Спасительного задания им сегодня так и не дали, поэтому парнишка побрел обратно в додзе, с таким видом, что Булгаковский Иешуа Га-Ноцри, распятый на кресте, пожалуй, отколупался бы от вышеупомянутого орудия казни и ушел бы в дальний угол с целью нервно покурить.
Дом родной встретил его тишиной.
- Сестра, я дома! – раскатистым эхом прокатилось по коридору и заглохло где-то в дальнем углу. Шимура замер в ожидании ответа, но оным ему послужила тишина. Сестры дома не было.
- Видимо, на работе задержалась… - Парнишка улыбнулся, расслабленно потянулся и ушел к себе. Нужно было санкционировать действия фан-клуба на следующем концерте, распределить роли и написать очередное любовное письмо Пандемониум-сан. Отправлять-то он их не отправлял, так как не знал адреса, но писал исправно, надеясь при первой же подвернувшейся возможности вручить их ей целой кипой.
***
Это утро было пасмурным и тихим. Шинпачи лениво приоткрыл один глаз, затем – второй. Поднялся, совершил утренний ритуал омовения с молитвами великой Оцуу-тян и спустился на кухню. В кухне было пусто.
- Сестра? Сестра?! СЕСТРА!!! – тот факт, что Шимуры-старшей не было дома вчера вечером парня нисколько не обеспокоил, но теперь…Обычно она к утру всегда приходила домой.
Очкастый пожал плечами, перехватил бутербродов и отправился к работодателю. Сестра сестрой, но у всех есть право на личную жизнь. А Отаэ – из разряда тех девушек, что могут за себя постоять. Всегда. В любой ситуации.
Йорозуя парня встретила невнятным сонным бормотанием Кагуры: видимо, рыжей снилось что-то вкусное, потому что основным звуком, который она издавала, было что-то вроде «Омномном, ещё!». Гинтоки то ли куда-то вышел, то ли не вернулся ещё. Шинпачи наскоро подмел пол и отправился за продуктами в магазин.
Вернувшись и волоча практически неподъемные пакеты, Шимура констатировал, что ситуация не изменилась.
- Кагура-тян, сегодня твоя очередь готовить завтрак, просыпайся! Кагуря-тян! КАГУРА-ТЯЯЯН!!!
Ято приоткрыла один глаз, окинула презрительным взглядом орущего дурниной мальчишку, закрыла глаз и продолжила как ни в чем ни бывало сопеть. Пришлось, тяжело вздохнув, становиться к плите. Если попробовать окончательно разбудить Кагуру сейчас, то может ощутимо прилететь по голове: девчонка очень не любила, когда её будили. А когда будили повторно – и подавно.
Запах готовящейся еды поднял рыжую на ноги не менее продуктивно, чем ведро ледяной воды, вылитое спящему на голову. Девчушка слезла с полки и замаячила за спиной Шинпачи, то и дело пытаясь через плечо разглядеть, как дела обстоят с тем, что уже скоро будет покоиться в её бездонном желудке.
- Доброе утро, Кагура-тян, Гин-сан не возвращался?  - парнишка дружелюбно улыбнулся, раскладывая завтрак по тарелкам. Ятозуку тут же схватила свою порцию.
- Да нет, его не было , видимо снова перебрал и уснул в помойке в обнимку с Мадао, ару. – Девчонка неопределенно пожала плечами и принялась за еду. – Кфтафи, а где бошш? Я вчела жахадила в Уыыпку, её там не быжа, ажу. – рыжая, не переставая жевать впилась в Шин-тяна вопросительным взглядом.
- Не говори с набитым ртом. – Шимуре стоило многих трудов разобрать, о чем толкует Кагура, - Не знаю, где она. Вчера она домой не…  - Внезапно глаза парнишки удивленно распахнулись. - А вдруг они вместе с Гин-саном гуляют?
Кагура наконец расправилась с первой частью завтрака и поплелась за добавкой:
- Нет. Боссу не нужен такой неудачник, ару.
***
Как ни странно, к вечеру ни Гин, ни  Отаэ домой не вернулись. И если с утра парнишка даже не задумывался, куда они могли запропаститься, то сейчас не скрывал своего волнения. Кагура тоже себе места не находила, дергаясь от любого звука шагов на улице, вздрагивая от любого шороха и опрометью несясь к двери встречать Сакату. Шло время, а Йорозуя-но-данна все не спешил возвращаться. Когда стрелки на часах показали ровно 6 часов, рыжая подорвалась и со словами:  «Я пойду его искать!» – выбежала из помещения. Шимура остался один. Посидел немного, подумал и тоже начал собираться. Если ничего не делать, то ничего и не выйдет, под лежачий камень вода не течет.
***
Бесцельно прослонявшись некоторое время по городу и ничего не обнаружив, Шинпачи решил пойти ва-банк и пораспрашивать население.  Саката Гинтоки в Кабуки-чо был персоной видной и узнаваемой, сестра тоже успела прославиться, вдруг кто-нибудь что-нибудь увидел?
Первым ему, как ни странно, попался Мадао. Мужчина сидел на берегу реки, курил самокрутку и блаженно наблюдал за закатом. Шимура осторожно приблизился и окликнул его.
- Хасегава-сан, а Вы… - договорить он не успел, ибо его тут же перебили:
- О, Шинпачи! А ты не знаешь, где Гин? Он обещал сегодня помочь мне с трудоустройством, но так и не пришел… - очкастый вздохнул и отрицательно покачал головой.
- Вы его в последний раз когда видели?
- Вчера вечером мы вместе пили, а потом он куда-то пошел.
В общем, от общения с Тайзо ситуация абсолютно не прояснилась. Не прояснилась она и после общения и с другими жителями квартала, завсегдатаями питейных заведений и прочими неопознанными лицами, которых Шимуре довелось встретить. Ни Гин, ни Таэ им вчера на жизненном пути не попадались.
***
Под конец, уставший и так ничего не выведавший парень, понуро брел домой, искренне надеясь, что поисковая деятельность Кагуры была более продуктивной. Не доходя пары кварталов до дома он наткнулся на странного старика в круглых безвкусных очках и оранжевой каске.
- Видел я его вчера. Он куда-то в ту сторону побрел. – Мужчина неопределенно махнул рукой, указывая предполагаемое направление.
Это было хоть и не особо весомой, но зацепкой. Шинпачи поблагодарил незнакомца и побежал на дальнейшие поиски.

Отредактировано Shinpachi (2012-11-30 02:28:05)

Шимура темноты не боялся. Совсем. Ну, почти. Нет, нет, вы не подумайте. По сути дела, Шинпачи вообще ничего не боялся. Да и не особо-то и страшно тут было. Подумаешь, что не видно ничего? Зато тихо, спокойно. Лишь ветер играет в кронах деревьев, да где-то волки подвывают. И ставни старых, покосившихся от времени домов хлопают. И двери скрипят. И… и… В общем, не страшно. Шинпачи не боялся.
Парень неспешно брел по дороге, оглядываясь по сторонам в поисках зацепок. Зацепок не было. Ровно как и более или менее разумных существ, у которых можно бы было спросить, не видели ли они незабвенного главу Йорозуи.
В этой части района очкастый еще ни разу не был. Да и не горел желанием. Но все же беспокойство за Гин-сана и сестру гнали его вперед. Впереди судорожно моргал одинокий фонарь – единственный источник света на улице.
- Эй, Шинпачи-кун, тоже ищешь Гин-сана, да? – знакомый голос заставил парня подпрыгнуть от неожиданности. Внутри все мелко затряслось, Шимура медленно обернулся. В нескольких метрах от него стоял Хасегава. С души как камень упал.
- Хасегава-сан, что Вы здесь делаете? – облегченно выдохнув осведомился парнишка и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Да. Мне сказали, что его видели, уходящим в этом направлении. Решил проверить.
И пошли они дальше вдвоем. Долго ли шли, коротко ли…
Вдвоем искать стало заметно легче: во-первых, ничего не отвлекало, во-вторых, одна голова хорошо, но две – лучше. Через пару кварталов улочка резко оборвалась. Тупик был, конечно, живописен, но не радовал нисколько. Зато в темном углу обнаружился бодрствующий и, радующийся жизни и бутылке какого-то дешевого пойла местный обитатель. К нему и поспешил парень:
- Простите, Вы не видели… - договорить ему не дали.
- А! Хто? Где? Што? Ничего… ик! Не знаю! Я её не крал! Я на нее… заработал, да! НЕ ОТДАМ!!!! – маргинал подорвался, пряча за спину бутылку, и пошатываясь замер.
- Верю-верю, - отмахнулся очкастый, пытаясь наладить хоть какой-то контакт. – Вы не видели вчера здесь мужчину? Высокого. Кучерявого. – Шинпачи замер: на земле, рядом с мужиком валялось кимоно Сакаты. – Откуда оно у Вас? – Шимура указал пальцем на ткань, замерев. Внутри все похолодело. Если кимоно Гин-сана здесь, а его самого нету…
Может, просто потерял… Или отдал… - бились в голове судорожные оправдания происходящего.
- На помойке сегодня нашел. Хошь, продам. Ик! Новое, красивое, забирай. Дешево отдам! – в бомже явно проснулась душа торговца.
- ГДЕ ЭТА ПОМОЙКА? – секунда и обычно тихий и спокойный очкарик превратился в разъяренную фурию, схватив мужика за воротник и прижимая к стенке. Смотрелась эта композиция вполне себе комично: Шимура был головы на полторы ниже.
Алкаш сперва опешил, осоловело моргая и пытаясь понять, что произошло, а затем отпихнул мальчишку от себя, потирая шею.
- Все вам скажи. Ха-ха. За любую информацию… ик! Платить надо! – рассмеявшись, мужик не удержал равновесие, заваливаясь на бок. Бутылка, которую он держал в руке, напоследок жалобно звякнув, разбилась. Всей палитры вселенской скорби, печали и обреченности, что за эти мгновения, сменилась на лице несчастного описать словами было невозможно.
План в голове Шинпачи родился мгновенно.
- За новую покажешь? – прикинув содержимое кошелька, улыбнулся Шинпачи.
- Аааа! Хитрый! За 10 – покажу! – бомж явно повеселел, вновь подрываясь с земли.
- Две. И точка. – энтузиазма на лице мужика поубавилось, тяжело вздохнув, он махнул рукой.
- Идет. – и поплелся, пошатываясь, в направлении темного закаулка, видимо, осознав, что торговаться бессмыслено: может и того лишиться. - Что же с вас, голодранцев, возьмешь...