Если вы думаете, что Кихейтаю живется легко и беззаботно, то жестоко ошибаетесь. Ну и что, что в Гинтаме появляются они редко? Это не лишает их почетного статуса главных злодеев. А статусу нужно соответствовать. Но даже несмотря на вышеуказанный факт, они все равно остаются людьми. Людьми со своими проблемами и переживаниями.

Вот и Каваками Бансай сейчас сидел недалеко от временной базы и переживал. Для пущей образности ему стоило бы, наверное, пустить скупую мужскую слезу, но все как-то не выходило. Причина подобного душевного состояния Тсунпо была проста, как табуретка: у него сломался плейер. Ну, сломался и сломался. Мужчина, не долго думая, пошел в бухгалтерию Кихейтая , заправляла которой, по иронии, пожилая сварливая тетка, впавшая уже, судя по всему, в маразм, но делу своему оставшаяся верной. Возможно, только благодаря ей у организации еще были денежные средства на балансе, но это не так уж и важно в данной ситуации.
Выслушав доводы Каваками о крайней необходимости приобретения нового сверхсекретного аппарата, который послужит отличным орудием восстановления справедливости в этом мире (бухгалтерша искренне считала Кихейтай благотворительной организацией, и сколько Шинске не старался её переубедить, была непреклонна) и поправив на носу очки в роговой оправе, бабулька фыркнула и протянула музыканту лист бумаги:
- Пишите заявление. Так же Вам нужно приложить к заявлению копию паспорта, полиса медицинского страхования, справку о составе семьи и указать ИНН.
Что тут скажешь? Писать-то, конечно, Бансай умел, но вот с остальным что-то не клеилось: полиса медицинского страхования у него не было, семьи тоже, налоги он не платил по определению, а на фотографии в паспорте неудачно вышел и посему старался никому его не показывать. Но даже если бы он, скрепя сердце, и предоставил бы копию паспорта, ситуацию бы это не спасло.
- А давайте я Вам это все потом занесу? Дело срочное и не терпит отлагательств де гозару. – старый прием, который раньше действовал безотказно, в этот раз дал сбой.
- Вы меня тут все за дуру считаете? Сколько раз обещали потом принести? Хоть кто-нибудь принес? – истерично заголосила тетка. Хитокири понял, что на этом поприще ему ничего не светит и, печально вздохнув, поплелся к двери. День не заладился с самого утра.
Без музыки мир стал тусклым, унылым и шумным. Рядовые Кихейтая быстро просекли, что Бансай в кои-то веки все слышит и набросились на него с расспросами, выстраиваясь чуть ли не в километровую очередь. За окном гомонили дети. В небе летали самолеты. Где-то за лесом прорастал кактус. В подполье скреблись мыши, а в голове Такечи, судя по всему, тараканы.

В общем-целом, все лишения и выгоняния, что пережил Каваками за это утро, словами описать трудно. Окончилось все тем, что где-то в подсобке им был откопан доисторический музыкальный центр, который, судя по виду и состоянию, был не особо старше последней популяции мамонтов. Как говорится, на безрыбье и кастрюля – соловей, посему Тсунпо, не раздумывая, засунул данный агрегат в большую матерчатую сумку наподобие тех, с которыми по перронам бегают предприимчивые бабульки, предлагая пассажирам пирожки, пиво, сигареты, героин и огнестрельное оружие, и поспешил на выход.

Как показала практика, в вышеописанном чуде техники даже нашелся разъем под наушники, но он был настолько расшатанным, что звук шел еще и через динамики. Бансая это, конечно, не особо и волновало (как минимум, он этого уже не слышал). Со стороны он выглядел понурым гопником-гастарбайтером, который решил попонтоваться новой мобилой и на всю громкость включил любимую музычку, но это снова же, его не особо волновало.

Местом для погружения в пучину музыкального искусства Каваками выбрал одну из темных безлюдных подворотен: люди тут появлялись редко и вряд ли бы стали ему мешать. Мужчина уселся сверху на сумку, из которой сейчас раздавалось что-то наподобие тяжелого металла с примесью хрипов дышащей на ладан колонки, которые, стоит отметить, идеально вписывались в антураж песни, и задумался над концепцией новой песни для поп-идола всея Эдо.

Отредактировано Kawakami Bansai (2013-01-27 23:55:25)

Вечер близился к своему логическому завершению. Сумерки уже сменились темнотой, а одинокие фонари со своей работой справлялись плохо. Где-то неподалеку истошно орал мартовские серенады какой-то кот, хотевший либо есть, либо тапком по голове. Кто этих котов разберет. За ближайшим углом сцепилась парочка маргиналов, видимо, решив, что без мордобоя вечер пройдет зря. Сверху, из окна, истошно вопила некая женщина бальзаковского возраста, ругаясь то на неверного пьяницу-мужа, то на посторонние громкие звуки, то на орущего где-то кота, то на свободную тему.

Каваками уже битый час сидел в тихом (по его мнению: остальным так не казалось, так как грохот допотопного агрегата не услышал бы, разве что, глухой. Бансай, не смотря ни на что, глухим не был, но зато был занят делом, посему на посторонние звуки внимания не обращал) закоулочке, вслушиваясь в сменяющие друг друга ритмы, раздающиеся из наушников, и только диву давался от улучшившейся акустики (что, в принципе, так же было вызвано лишь ревом, доносящимся из динамиков, но снять наушники и прислушаться к звукам окружающей среды у музыканта мысли не возникало). Прошло уже много времени с тех пор, как он сообщил менеджеру Тсуу Теракадо о крушении вертолета, виновном в сием акте вандализма кучерявом мужике и вывихнутом пальце. Нужно было наконец взяться за работу: мозг жителей Эдо сам по себе не уничтожится, к сожалению. А уничтожение мозга жителей было бы, по мнению правой руки главы Кихейтая, первым уверенным шагом к уничтожению Эдо в целом, посему и относился Цунпо-сан к возложенной на него миссии очень ответственно: невзрачная уличная певичка продолжала набирать обороты, становясь день ото дня все популярнее и популярнее, фанатов у нее становилось все больше и больше… В общем, достижение главной цели было уже не за горами.

Вот и сейчас парень сидел и прикидывал, каких бы еще безумных идей предложить девчонке, дабы ввергнуть еще больше преданных фанатов в пучину сего безумия. Когда-то давно Такечи пытался его подстрекнуть на написание песни, призывающей к отмене Закона о здоровом развитии молодежи, но мысль эта Каваками пришлась не особо по душе: Хемпейта, если честно и откровенно, своими призывами успел достать всех без исключения, включая тараканов, скромно ютящихся по углам базы и опасливо выползавших в поисках провианта лишь по ночам. Как великий стратег смог вынести мозг и несчастным прусакам, так и осталось тайной, но факт оставался фактом: только почуяв приближение главного феминиста всея Эдо, усатые бросали все свои дела и уходили в подполье. Когда встал ребром вопрос о дезинсекции (Камуи очень расстроился, не обнаружив припрятанного в кладовке на черный день окорока, и свалил все на многострадальных постояльцев), во имя экономии средств и времени было решено поручить Хемпейте ежедневные вечерние обходы базы в поисках нарушителей. Как ни странно, метод подействовал.
Не осталась в стороне и Матако, как-то тихонько поскребшаяся в дверь комнаты Бансая и заговорческим шёпотом попросившая написать песню о великом герое с волосами, цвета спелой садовой сливы, глазами, цвета молодой оливы, невысокого роста, но прославившегося своей доблестью, потерявшему в неравном бою глаз, но спасенному прекрасной принцессой. Конечно же, с хэппи эндом. Музыкант тяжело вздохнул, но лавстори так и не написал, ссылаясь на то, что у него не хватает романтизма, чтобы писать о любви. На самом деле, ему не романтизма не хватало, а наоборот хватало… мозгов. Чтобы осознать, что Шинске мог не так понять смысл песни: писал же, все-таки, Каваками. А отчитываться потом перед начальством не хотелось. Да и прослыть в особо осведомленных кругах принцессой тоже не особо тянуло. Киджима сильно обиделась, но отошла довольно быстро: ей хватило пары прицельных выстрелов в стенку, в непосредственной близости от головы экс-хитокири, и короткого ангста на тему «я никому не нужна». А потом на базу вернулся вышеуказанный прекрасный герой… Ну и все забылось как-то само по себе.

А идея все не шла. В принципе, можно было ограничиться одной музыкой: тексты и у Оцуу получались отменными, но Бансая не покидала мысль о том, что он что-то упускает. Что-то, что лежит у него прямо под носом. Только руку протяни и…
И он протянул. Пальцы мягко коснулись ткани, ладонь уверенно легла на обтянутую этой тканью округлость…
Попал… - только и успело пронестись в голове. – Вот тебе и Закон о здоровом развитии.
Округлость, кстати, оказалась вполне себе ничего. Что по тактильным ощущениям, что по форме, что по размеру. Вот только хозяйка её вряд ли от подобных заключений осталась бы в восторге. Но это уже было делом десятым: Каваками понял, что следующий хит Теракады будет про сиськи.