С того момента, как блондин покинул сектор Е, прошло около двенадцати часов, за которые аманто успел побывать в различных уголках воздушной тюрьмы. Сначала горящий ад, где Шисуи, полагаясь на свое исключительное актерское мастерство, нагло заявился в медицинский блок и попросил обработать рану на щеке. На вопрос медика, откуда такое ранение, Намиями лишь хмуро отчеканил: «Собака ренгокугановская покусала». Больше врач ничего не спрашивал, из чего Шисуи сделал вывод, что такое вполне часто происходит в ДесКампе, не говоря о том секторе, откуда он только что пришел.
После того, как Шисуи закончил с раной, он отправился на поиски новой формы и хоть какой-нибудь еды. И то, и другое нашлось на кухне того же сектора, которая в тот момент, слава всем Богам, пустовала. Зачем хранить форму охранников ДесКампа на кухни, Шисуи так и не понял. Поэтому лишь нашел подходящий размер, отыскал в холодильнике кастрюльку с какой-то вкусно пахнущей жидкостью и скорее решил покинуть это жаркое место, где он чувствовал себя ещё ужаснее из-за жары.
Сбежав на лифте ещё выше, Шисуи оказался в знакомом секторе С. Но надолго он здесь не задержался и, лишь увидев мрак сектора, сразу же нажал на следующую кнопку и продолжил свое путешествие. Также мельком проехав и сектор В, блондин оказался в секторе «красных рек», откуда можно было попасть в башенный отсек, который был отдан под общежитие охраны и надзирателей ДесКампа. Там-то уже Шисуи натягивал форменную фуражку на глаза и старался ни с кем не пересекаться ни взглядом, ни словом. В случае чего, приходилось, либо скоро убегать от мест скопления страж порядка, либо молчаливо кивать и со всем соглашаться, притворяясь глухонемым, либо, на крайний случай, метким и быстрым захватом под локоть душить и оттаскивать в туалеты. Найденная форма на кухне горящего сектора была по размеру, чему блондин был очень рад. Кастрюлька с супом была позабыта и оставлена ещё в лифте, ибо, если пахло оно приятно, то на вкус было дерьмовее некуда. Поэтому Намиями не стал испытывать свой железный желудок и оставил кастрюльку в лифте: кто-нибудь все равно подберет.
Оставшееся время Намиями провел в туалете. Нет, его вовсе не скрутило от немного попробованного супа. Лишь там, в кабинке, Шисуи был уверен, что ему никто не помешает немного разгрузить свою энергию и напряжение. Проще говоря, блондин хотел немного вздремнуть и сделать без опаски быть обнаруженным, можно было только, заперевшись в одной из кабинок мужского туалета в общежитии. Потому что сейчас будущее главы клана было очень туманным. Нет, было бы намного проще принять помощь седовласого инспектора и сбежать из тюрьмы… Но то, что он решил затеять здесь, на воздушном судне, обещало быть интересным и познавательным. А  от удовольствия Шисуи отказываться не привык, поэтому задержаться здесь на пару лишних дней блондину ничего не стоило. И именно поэтому перед предстоящим разговором с Маруо, глава клана решил поспать.
За три часа поверхностного сна мужчине ничего не приснилось, только тело затекло в одной позе и долго не хотело разгибаться обратно. Старею, что ли? - сожженная задница не причиняла дискомфорта, проткнутая нога лишь тянула тупой заживающей болью, а простреленная щека под действием вколотого лекарства онемела и Шисуи её вообще никак пока не ощущал.
Пробираться к лифту, как и на сектор «вечной ночи» Шисуи решил осторожно, не привлекая лишнего внимания и скрываясь от камер слежения. Благо все обошлось бес особых проблем, хотя, по подсчетам главы клана, стражи порядка уже должны были обнаружить «беглого» преступника  Ренгокугана. Был ещё вариант, что сам Ушираки проболтается о том, что преступник-то на самом деле никуда не сбегал – но в случае чего, это останется на совести седовласого и он за это непременно поплатится. Убийством.
Преодолев лифт и мрак сектора С, блондин оказался напротив двери, табличка которой ясно говорила, что здесь обитает сам Инспектор ДесКампа и ответственное лицо сектора «вечно ночи» - Ушираки Маруо. Где-то снизу дверь была запачканной чем-то бардовым и засохшим. Шисуи даже разглядел надпись, сделанная, по всей видимости, каким-то заключенным: «Что б ты сдохла в Аду, тварь!». Намиями присвистнул и как положено постучал два раза, тут же дергая ручку кабинета инспектора и невесело ухмыляясь, проходя во внутрь личного логова Ушираки.
Инспектор обнаружился за своим местом и тут уже сам блондин вполне добродушно растянул губы в улыбке, как только взгляд пал на чье-то отрезанное ухо, которое то и дело подбрасывал инспектор сектора С.
- Утра доброго. Как вам спалось? Смотрю, вы уже успели развлечься, Инспектор-сан? – блондин кивнул на ухо в руке инспектора и спиной закрыл дверь, об неё же и облокотился, сложив руки на груди в ожидании. Чего ожидал Шисуи? Хороший вопрос! Блондин и сам этим задавался: чего ему дальше ждать от сумасшедшего и неуравновешенного инспектора, который так заводится от вида не только чужой, но и собственной крови.

Отредактировано Namiyamy Shisui (2015-03-19 21:03:10)

Намиями усмехается довольно искренне, наблюдая за привычным, а если быть точным, ставшего уже типичным поведением знакомого больше недели инспектора. Наблюдая за полетом несчастного уха, который метко приземлился в мусорную корзину подле блондина, он снова переводит взгляд на Маруо, приподнимая одну бровь, молча спрашивая: «Ты ещё чем-то хочешь меня удивить?»
— Твои развлечения впечатляют. И всегда ты… — блондин не успевает договорить, когда инспектор жестом приказывает его замолкнуть. Вздохнув, Шисуи повинуется, ведь ему совершенно не хочется выдавать ни себя, ни Маруо, которого теперь могли обвинить в пособничестве заключенному и очень строго наказать. Может, даже со смертельным исходом. Блондин не переживал за седоволосого, но чувство благодарности по отношению к нему он испытывал после событий в Ренгокугане. Но это опять-таки не значит, что он забыл о том, что произошло в камере пыток неделю назад. Тело помнило и шуруп, и поджаренную кожу на заднице, и вчерашнюю простреленную щеку, которая постепенно заживала, затягиваясь и выравниваясь. Это невозможно было бы забыть, даже если бы он и хотел. Боль врезается в память намного лучше, чем все остальные эмоции.
— Все нормально, — Шисуи махнул рукой, ведь на самом деле он прекрасно понимал все то, о чем говорил инспектор, — Охранника? — переспрашивает блондин, усмехаясь, — Да, пожалуй. Может, мне стоит называть вас «Инспектор-сама»?
Естественно, Намиями говорил несерьезно. Что поделать, если с самого начала знакомства с Маруо его забавляло подтрунивать и подшучивать над этим человеком? Единственное, пока что, развлечение здесь, не считая развлечения физического в прошедшем Ренгокугане.
Вновь увидев вымученную фальшивую улыбочку, Шисуи возвел глаза к потолку, вздохнул и устало посмотрел на инспектора. По тому было видно, что тот тоже не успел восстановиться после вчерашнего. В конце концов, если у аманто уже почти не было заметно ран, то у человека они все ещё могли кровоточить и не затягиваться до конца. И это вызывало у Шисуи недоумение. Насколько он успел узнать, находясь в местных медпунктах, в этой тюрьме имелись редкие препараты с наночастицами, которые излечивали даже тяжелые сквозные раны за несколько часов. Уж инспекторам-то явно должны были выдаваться такие препараты без разрешения высшего начальника. Поэтому блондин не удержался и спросил у отошедшего к кофе инспектора:
— Почему ты до сих пор не вылечился? У ваших местных докторов в арсенале имеются прекрасные препараты, которые вылечат человеческие раны за несколько часов. — недоуменно поясняет Шисуи, скептично смотря на дерганные движения инспектора. Хотя блондин догадывался, что тот вполне мог быть очень запущенным мазохистом, которому такая боль была… в радость? Нет, неверное слово. В удовольствие – это звучит уже лучше и больше подходит седовласому, который мимолетом предложил ему кофе, на что блондин отрицательно покачал головой. Не то, чтобы Намиями был не доверчивым, просто в данный момент ему ничего не хотелось употреблять. Странное дело, что находясь в воздушной тюрьме уже столь продолжительное время, ему совершенно не хотелось есть. То ли сама атмосфера Дес Кампа влияла, то ли выдержка, но за все время Шисуи поел только раза два и то, запихивая в себя, потому что надо.
Кофе ли подействовал на Маруо положительно, или ещё что-то, но он как-то резко запорхал к другой части кабинета, скрытой за массивными шторами. Блондин давно бросал на эту часть настороженные и любопытные взгляды, но так как торопиться особо некуда, он решил узнать позже, что скрывает там инспектор. Впрочем, теперь сам седовласый приглашал посмотреть на то, что находилось там, а Шисуи не имел привычки отказывать, хотя вид Ушираки напоминал ему тот, что он приобретал, когда задвигал под его железный стул мангал с углями, или, когда вбивал в его ногу прочный шуруп. Поэтому блондин приблизительно догадывался, что увидит там.
Отлипнув от двери, он приблизился к занавескам и просунул туда голову. Глазам предстала совершенно иная обстановка, больше напоминавшая чей-то дом, а не рабочий кабинет. Правда, дом этот был не обычного жителя Эдо, а маньяка-потрошителя. Присвистнув, блондин полностью зашел в эту часть помещения, наблюдая как к креслу был прикреплен человек, руки и ноги которого были плотно зажаты в тиски ремней. Взгляд прошелся по вспотевшему лысому мужчине в форме рядового охранника. Во рту у того был кляп, а глаза от страха бегали туда-сюда. Само собой Шисуи наткнулся и на то, что с одной стороны ухо было целым, а вот с другой стороны сияла кровавая пустота.
Хмыкнув, блондин покосился на Маруо. Что ж, он снова был ожидаемо удивлен. Все-таки люди удивительные создания.
— Да-а-а, — протянул Шисуи, прохаживаясь вокруг кресла и осматривая данную картину со всех ракурсов, — А Шиниичи знает, что ты развлекаешься с его куколками?

Шисуи внимательно следил за сменой эмоций на лице у седовласого инспектора. Блондин спокойно стоял и постепенно привыкал к окружающей обстановке. Он не вертел головой, как неразумное любопытное существо, а всего лишь запоминал и откладывал в памяти то, что видел перед собой. Например, этого лысого мужчину с отрезанным ухом. Интересно, сколько над ним уже «поработал» Ушираки? Час? Два часа? Шесть часов? Намиями мог лишь предполагать, чтобы понять, сколько способен выдержать самый обычный человек под пытками. Каждый – уникален. И у каждой личности существует свой собственный предел.
Намиями не спешил перебивать ставшего разговорчивым инспектора, лишь внимательно слушал и продолжал занимать позицию невольного наблюдателя. Впрочем, Шисуи не был против этой позиции – идти ему все равно некуда. И как бы странно не звучало, но для аманто сейчас самое безопасное место – это кабинет Ушираки. Вместе с тем и самое опасное. А также блондин прекрасно знал, что всё их противостояние, как заключенного и инспектора закончилось вчера, в Ренгокугане.
«А сам-то ты испытывал истинный страх, король пыток?» – мысленно подумал Намиями и сухо ухмыльнулся, покачивая головой. Чтобы в следующую секунду поморщиться и с неприязнью посмотреть на пленника. Всего лишь щелбан, а какую бурю эмоций он вызвал у лысого.
– Первый раз вижу человека, у которого была бы аллергия на препарат. Но существует и альтернативное лечение. Признайся, что ты просто не хочешь лечиться. Ты просто хочешь чувствовать боль, да? Она приносит тебе удовольствие, да? – Шисуи не нужны были ответы на очевидные вопросы, потому что он и сам прекрасно знал их. Блондин расхохотался и начал прохаживаться по периметру. – Мы расплодились не из-за скуки. – блондин говорил сквозь смех, считая, что у Ушираки все-таки есть чувство юмора, пусть и специфическое. – А из-за того, чтобы выявить тех, кто будет носить в себе гены священных зверей. Проклятых. – и Намиями не врал, он был достаточно откровенным. Он платил Ушираки тем же – говорил правду. А смысл врать?
Толстенький дружочек взирал на Шисуи с откровенным ужасом и страхом в глазах. Намиями остановился и обернулся, ловя его взгляд и подмигивая точно так же, как это сделал ранее Ушираки, от чего пленник затрясся и начал что-то мычать. Блондин улыбнулся ему дружелюбной улыбкой, на которую был способен, сохраняя в своем взгляде всю холодность и жестокость.
Шисуи пожал плечами. Конечно, он останется. Ведь есть столько вещей, которые нужно уточнить! Столько вопросов, которые нужно задать! И столько ответов, которых хотелось бы услышать. И Намиями не был против, если и Ушираки будет задавать ему вопросы. Потому что Шисуи ответит.
– Конечно же, я останусь. И даже могу помочь с работой. – блондин кивнул, приняв образ примерного надзирателя, следя за тем, как Ушираки снова куда-то понесло. Шисуи вытянулся и заглянул вперед. Ящик, который открыл инспектор, был забит на вид знакомым лекарством. Аманто помнил хорошо, он множество раз видел его в лазарете. Однако сейчас дуэт в лице небольшой, но крайне дорогой ампулки и шприца в единичном экземпляре перекочевало в руки Намиями, скептично смотрящего на этот подарок. И оскалившегося, склонив голову в сторону. – Большое спасибо. Вы само воплощение доброты, инспектор Ушираки! – подарок был спрятан во внутренний карман формы. Блондин точно знал, что никогда им больше не воспользуется.
- Что вы, у меня не такая завышенная самооценка, чтобы считать себя единственным и неповторимым в ваших глазах. – блондин прошелся к стене и облокотился на неё, уставившись на вылезший экран вместе со всеми. Ничего необычного – явно любительское видео. Необычно было смотреть на счастливых детей в месте, пропахшем смертью. Хотя, может, в этом и было все очарование? Намиями проследил за изменениями на лице пытуемого, потом посмотрел на Маруо и едва заметно приподнял уголки губ, догадываясь, для чего вся эта прелюдия. И знал, что сейчас начнется представление. Незабываемая постановка в лице ведущего актера и его протеже. Шисуи заинтересовано подался слегка вперед, сохраняя непроницаемую маску спокойствия, наблюдая за тем, как Ушираки стремительно приблизился к мужчине и спокойно отрезает фаланги специальными ножницами. Кровь хлынула, скапливаясь тяжелыми струйками и падая на пол с отвратительным шлепком. Капли брызнули и на инспектора, но тот, кажется, и не заметил – слишком увлечен. Намиями даже почудилось, что вместо ножниц, Маруо держит любимую пушку. А резкие движения больше напоминали череду непрерывных выстрелов, которые сыпались на Шисуи ещё вчера. Однако, блондин не успевает заметить, как быстрый Ушираки оказывается уже возле него, даря ещё один подарочек – большой окровавленный палец. Двумя пальцами взяв его, он приблизил к глазам. От вертикального положения оставшаяся в нем кровь потекла по руке блондина. Он перевел взгляд на инспектора, вновь слушая и не перебивая. И снова удивился разговорчивости этого человека в период пыток.
– Ключ. Мне нужен ключ, открывающий ворота нулевого сектора. Я знаю, что он хранится только у инспекторов. И я прекрасно знаю, что так просто его не получу, поэтому согласен остаться здесь на неделю и поработать под твоим шефством, Ушираки. Через неделю я уйду. – блондин заканчивает говорить, давая понять, что это не все и от инспектора так просто не отстанет, пока не добьется своего. Шисуи обхватил чужой палец и подошел к дрожащему мужчине. – Полагаю, нам нужно заключить контракт. Этот экземпляр, – блондин кивнул на пленника, – вполне подойдет. – Намиями успокоительно погладил связанного мужчину по потной голове, чтобы в следующий момент резко вставить оторванный палец в кровавую пустоту, где ранее находилось ухо, с которым развлекался Ушираки, когда он пришел сюда. Так просто палец бы не вставился – Намиями прикладывал силу, чтобы он вошел наполовину своей длины. Кровь снова фонтанировала, пачкая лицо склонившегося блондина, но тот совершенно не обращал внимания, продолжая ковырять дырку в голове пленника, заходившегося воем и судорогами. Под ногами уже натекла приличная багровая лужа. Шисуи особо тяжко вздохнул и выпрямился, поворачивая голову в сторону инспектора и доброжелательно улыбаясь. – Я поставил свою подпись, У-ши-ра-ки. Теперь твоя очередь.

Шисуи лениво пожал плечами, безразлично смотря сначала на заливавшегося кровью подопытного, потом на самого инспектора. Намиями совершенно не замечал и не хотел замечать, как, что и в каком месте сочеталось с Ушираки, ему важно было до конца быть уверенным в том, что инспектор – союзник, что он не предаст. Это не значит, что Маруо не интересен, как личность. Просто сейчас, в данной атмосфере, глава клана отбросил свою не менее важную черту – эстетичность. Если бы они встретились с Ушираки где-нибудь на Земле, то блондин непременно сказал бы, что у седоволосого нет вкуса в выборе одежды.
- Ты действительно не понимаешь. №6899 для тебя очередной преступник, добавленный в коллекцию. И для этого полутрупа тоже. – Шисуи презрительно посмотрел на этот вздрагивающий «полутруп» и пнул кресло, к которому тот был прикреплен. 
- Уничтожу Вас не я. Вы сами себя уничтожили. Уже давно. – блондин едва грустно усмехнулся и похлопал жертву по щеке. После чего отошел в сторону и посмотрел в маленькое круглое окошко, за которым существовала только мгла, разбавляемая звездами и планетами. Где-то в другом световом промежутке ещё существовала его планета, на которой он вырос. А где-то поближе – Земля, на которой он жил несколько лет. Подумать только – их разделяет всего несколько световых лет, а какая все же разная обстановка. Клан сейчас, возможно, наслаждается его отсутствием, а он вынужден стоять здесь – в стальном логове местного маньяка. И все же, глава клана был рад. Рад тому, что под раздачу попал именно он, а не кто-то другой из Намиями.
Шисуи обернулся и смерил Ушираки хитрым взглядом. Жалкие оправдания. Маруо мог сделать всё, что угодно, но время давно вышло. И даже если бы к нему попала машина времени и вернула то прошлое, то блондин сомневался, что инспектор сделал бы по-другому.
«Ты бы ничего не сделал. Оставь эти жалкие желания для других».
- Женщина – причина всех бед? Совершенно согласен, господин инспектор-сама! – ободряюще говорит Шисуи и подходит к шкафчикам, открывая и осматривая содержимое. Как много всего там было! Фантазия блондина тут же подбросила картины, для каких именно издевательств  и извращений нужны все эти различные трубки и приспособления к ним. Следуя указаниям инспектора, блондин достал нужную и повертел её в руках. – Смазать вазелином? – переспросил глава клана, но не успел подумать о рейтинговых непристойностях, как Ушираки сам сказал, куда её засовывать. Вазелин нашелся не сразу и для этого пришлось порыться в ещё нескольких шкафчиках, но нужная смазка, оказывается, лежала на видном месте. Открутив крышку, блондин выдавил на пальцы мазь, взял трубку и скользящими движениями обильно смазал её конец. Тюбик с вазелином Шисуи засунул в задний карман форменных брюк, чтобы не мешался, а саму трубку, как и велено ему было, вставил в нос «свободного» пытуемого до указанной метки. Вставил бы. Но мужчина активно мотал головой так, что терпение Шисуи не выдержало. Грубо схватив за подбородок, блондин одним движением жестоко запрокинул ему голову, чуть ли не сворачивая пытуемому шею. Другой рукой он спокойно вставил трубку до метки и отпустил его, вытирая жирные от мази руки об форму мужчины. Мужчина на это никак не отреагировал. Кажется, ему уже было все равно, что с ним делают. Шисуи тоже было все равно, что делать с этой грудой костей и ещё живого мяса.
– Я закончил. – блондин обернулся и удивленно поднял брови. Он словно попал на шоу «Готовка смерти угодна», транслируемое по каналу ОЭдо каждый вечер пятницы! Маруо из инспектора превращался в отменного повара, уверенно и шустро орудующего ножом. Блондин загляделся на отточенные движения руками, нарезающих продукты, и едва не пропустил мимо ушей вопрос. Продукты выглядели вроде бы нормально. На их вид отреагировал живот Шисуи, слабо заурчав. Что и говорить, нормально он так нигде и не поел.
- Иметь её? – блондин усмехнулся и вновь прошелся до иллюминатора, сцепляя руки в замок за спиной. – Больше похоже, что это она имеет меня. Думаешь, хорошо быть главным? Нет, это не так. Это ответственность. За планету, за жителей этой планеты, за клан. Это постоянное беспрерывное сражение. Против старейшин планеты, возомнивших себя великими апостолами, против собственных эгоистичных порывов, против животного внутри меня, против собственного брата, которого я старше всего на пару часов. На протяжении всей жизни меня преследуют и пытаются лишить жизни. В детстве ещё и похищали, но это так, глупости. Моя семья? Эти черти, которые тоже оказались избранными и родились с генами животных? У меня есть две милые сестрицы: старшая и младшая. И обе меня терпеть не могут. Есть три брата: один хочет отвоевать титул главы клана, среднему, кажется, вообще все на всех равно, а младший - носит странные маски и общается только с младшей сестрой. Но знаешь, не смотря на наши взаимоотношения, мы все связаны, - блондин развернулся, поднимая рукав формы и демонстрируя зеленоватый браслет, - даже сюда я попал только из-за того, что пытаюсь защитить их. Быть главой клана, на самом деле, так проблемно.
Шисуи подошел обратно к креслу, и чуть повернув голову в сторону Ушираки, поинтересовался:
- А ты? Как тебя занесло в подобное место? Шиничи и, правда, твой дядя?
Блондин был готов и к тому, что Ушираки может и не ответить. Но эти мысли стремительно унесло, так как его резко схватили за ладонь и крепко сжали. Шисуи, фыркнув, невозмутимо повернулся и посмотрел на вцепившуюся в него здоровую конечность. У пытуемого хватило сил, чтобы мертвой хваткой вцепиться в него? У этого пытуемого? Тут же его слух уловил, как палец, который он вставил ему в ухо, с глухим звуком падает на пол, а на том кровавом месте красуется целое здоровое ухо.
- Что за?.. – Намиями удержался от порыва отрубить вцепившуюся в него руку и отодрал её от себя сам. – Регенерирует? Так это аманто? То-то у него волосы странного синего оттенка и глаза какие-то слишком жабьи. - Шисуи засмеялся, ловко доставая шпагу и замахиваясь на целую конечность, собираясь её отрубить. Блондин терпеть не мог подобный вид аманто ещё с того момента, когда в последний раз побывал на приемном обеда в гостях у Харусамэ.