В этот раз Суджи сам повел его вперед. Правда, недолго. Потому что Шисуи на половине пути обогнал его и снова потянул за собой. В этот и, правда, обошлось без происшествий. У охраны был свой лимит терпения и те, кто его исчерпывал, находили свой конец с пеной изо рта, их пытали в кабинете Маруо или же сбегали в другой сектор, но потом их все равно отлавливали и они получали наказание. Намиями успел подробно изучить всю структуру работающей здесь иерархии и самому увидеть, как именно получают наказания провинившиеся надзиратели. А также узнать и то, что среди охраны имеются не только люди, но и аманто.
До лифта дошли без лишних приключений. Да и само средство передвижения оказалось в этом секторе и сразу же раскрыло стальные створы. Шисуи помедлил с заходом и Суджи сделал это быстрее него. Блондин зашел следом и развернулся, нажимая на кнопку «В». Темнота перед ним медленно закрывалась. Он больше сюда не вернется. Два месяца заключения и неделя с инспектором – это всё останется здесь. Блондин совершенно не хотел уносить воспоминания о пребывания в данном секторе, но и игнорировать не мог. Он многое понял именно здесь, в этой проклятой, действующей на нервы, темноте.
- Каждая ночь имеет свое окончание. Следующий сектор – полная противоположность. Тебе снова нужно будет беречь глаза, если не хочешь заработать ожог роговицы и потерять зрение. Хотя не только тебе.
Больше Шисуи не заговаривал за эту недолгую поездку, продолжая стоять и смотреть лишь в закрытые дверцы лифта, шумно поднимающего их выше.  В голове произошла поразительная пустота. Там была только две мысли: «больше никогда» и «выбраться». Думать о чем-либо другом не хотелось. Свое состояние и состояние напарника его волновало в последнюю очередь. Сейчас не место и не время беспокоиться о ранах. Ни о моральных, ни о физических.
Лифт остановился, но двери открылись не сразу. На этом секторе его постоянно замыкало. Блондин связал лямки мешка, делая из него подобие рюкзака и надевая на спину. Потом достал и сжал в руке шпагу. Искоса посмотрев на Суджи, блондин вздохнул и сосредоточился. Чуть подумав, Шисуи отошел в бок и встал напротив кнопок так, что, когда двери лифта откроются, его не будет видно снаружи. Кивком головы указав Суджи на точно такое же место напротив, Шисуи прижал палец к губам, показывая, что разговаривать сейчас не стоит. Звериное чутье вкупе с более усиленным слухом подсказывали, что что-то не так. Шиничи за это время, возможно, смог уже восстановить систему видеонаблюдения и начать наводить порядок в своем любимом «доме». И, конечно же, смог отследить и подготовить ловушку для тех, кто посмел уничтожить его ледяной сектор. Хецу не зря считался генералом Дес Кампа – он был умным и весьма изобретательным. Если бы не работал спустя рукава и следил за дисциплиной, а не игрался бы в свои игрушки, то Шисуи пришлось намного труднее. Если бы он вообще смог сбежать.
Не успели двери с тяжелым скрипом открыться, как по лифту пришелся непрерывный коктейль из разнокалиберных пуль. Обстреливали их быстро, без остановок. Отрекошеченные от стен пули приходилось отбивать своим оружием. Кажется, их собралось встретить около ста человек, которые сменяли друг друга, когда у других заканчивались патроны и они отходили назад, чтобы перезарядить. Считанные секунды между пересменкой. Шисуи снова кивнул Суджи и первым на этот раз ринулся вперед, выбивая у первого попавшегося надзирателя оружие и перерезая шпагой горло. Не мешкая, принимаясь за последующего и сворачивая тому голову. В то же время приходилось уклоняться и от десятков дул винтовок, отстреливающих и блондина, и его напарника со всех ракурсов. Напрячь все мышцы, задействовать все рефлексы и инстинкты. Уклоняться, делать точные и смертельные для надзирателей выпады, резать и вспарывать все, что попадается. Чужая и своя кровь почти сразу же смешивается, но не успевает засохнуть на теле, как орошаешься новой порцией багряных пятен. Всюду только красное и на светлом фоне сектора это смотрится слишком ярко. Кажется, что даже глаза застилаются уже красной пленкой. Они и правда застилаются – освещение в секторе голодного ада режет глаза в разы лучше острого клинка. Ослепительно яркий свет подают мощнейшие лампы. Словно находишься вблизи солнца. Словно здесь можно заживо сгореть, не говоря об обычных ожогах. Сразу становится жарко. Даже ещё жарче, чем в секторе D, хотя, казалось, что места, жарче огненного ада, быть не может. Это был другой ад. И здесь надзиратели имеют преимущество – у них более комфортная форма и специальные очки в комплекте. Намиями и хотел бы отобрать их хоть у кого-нибудь, но времени совершенно не хватало и приходилось бешено вертеться и порхать по сектору, уклоняясь и уничтожая. Уклоняясь и уничтожая.
Боль в левом плече ощущалась не сразу – пуля прошла навылет. Шисуи зашипел, в последний момент уклоняясь от ещё одной пули, поцарапавшей кожу возле сонной артерии. Блондин по-звериному сощурился и метнулся в сторону, прибавляя в скорости и кидаясь на меткого стрелка со спины, вспарывая ему живот по горизонтали и вытаскивая на свет его внутренности.
Надзиратели не уменьшались, а увеличивались в геометрической прогрессии. Шисуи даже заметил, что у пришедших были и винтовки, и мечи. Краем глаза он увидел макушку своего напарника, но это отвлечение стоило ему потери оружия – шпагу выбили из руки чередой спустившихся на него патронов. Дальше приходилось уже просто уворачиваться, подбирать огнестрельное оружие у павших, и самому прицельно палить по набежавшей охране, пытаясь добраться до своей шпаги, которая оказалась где-то в стороне Суджи.
Шальная пуля снова настигла блондина, на этот раз застряв в теле и пробив почку. Шисуи упал на одно колено, вскидывая руку и стреляя в приближающего охранника, который с криком хотел разрубить Намиями пополам, но вместо этого оказался простреленным и растерявшим мозги в какой-то камере. Блондин подозревал, что будет не просто. Хотя и не думал, что их заставят попотеть сразу же, да ещё и в такой адской обстановке, когда тело слабеет из-за создаваемой жары от прожигающего света. Даже будь глава клана в лучшей форме, все равно было бы трудно справиться с таким количеством палящего оружия.
«Выбора нет. Пока доберусь до шпаги, меня подстрелят, как уточку», - Шисуи безумно оскалился, падая на спину и перекатываясь, уходя из под новой череды пуль. – «Выходи, Гривастый!»
Выбора действительно нет. Если хочешь выйти отсюда живым – воспользуешься любыми способами. Даже самыми рискованными.

Блондин улыбнулся, скрывая взгляд под отросшими прядями челки. Он слышал его голос. Череда возводимых затворов и звуки нескончаемых выстрелов смешивались и производили гул слишком громкий и неприятный. Крики стражи, крики боли, крики ярости. И среди них услышать голос живого напарника, зовущего его. Кажется, за сегодняшний день Шисуи впервые испытал облегчение. Раз Суджи способен надрывать связки, значит, с ним все в относительном порядке. Это прибавляло уверенности. Теперь блондин мог окончательно сосредоточься на себе.
Сердце пропустило удар и замедлилось. Привычное состояние, перед тем, как дать волю животным генам. Сначала вылезут когти, потом глаза приобретут звериный зрачок, а удлинившиеся клыки будут слегка выпирать. На этом можно будет и остановиться. Для этих мелких сошек, зовущихся надзирателями и знающих только как стрелять, этого достаточно. Шисуи рыкнул. Пыль возле него осела и он сорвался с места. Под когтистую руку попадается первое горло – блондин с хрустом вырывает трахеи и сворачивает шею. Бросается к следующим, сшибая ногой сразу двоих и тут же исчезая из обзора. Обычному человеку не заметить его быстрых передвижений. Словно ветер. Ты и не поймешь, что случилось, когда твоя голова уже валяется отдельно от тела. Гривастый танцевал свой танец, наслаждаясь битвой. Наслаждаясь кровью и свободой.
С поразительной быстротой он расправлялся со всеми подряд, не следя за тем, какие части тела отрываются в первую очередь. Отклонить голову от пролетающей пули, сделать сальто назад, приземляясь аккурат в голову надзирателя, проламывая черепную коробку. Затем снова нестись вперед, в сторону, вскинуть вперед когти, оторвать мужчине с катаной руки, проткнуть живот и вытащить кишки наружу следующему, испачкаться в мозгах другого. Пронестись рядом со знакомой спиной, чтобы убрать замахнувшегося на него двумя мечами стражу, вбивая того в пол и оставляя очередное кровавое месиво. Не отвлекаясь, идти дальше, только на периферии сознания замечая, что людей становится ощутимо меньше, а свет глазам причиняет уже не такую жуткую боль. Хотя Намиями готов поспорить, что сейчас его глаза отражают лишь кровь лопнувших сосудов. В сочетании с жаждой убийства и безумия смотрелось это жутко, чем и пугал блондин перед смертью тех, кто осмелился заметить его и посмотреть в глаза.
Запас силы ещё был, но простреленное тело с пулей внутри обжигало противной болью весь организм, отдаваясь головной болью в висках. Шисуи лишь стискивал зубы, скалясь и снова растерзывая руками тела. Попадались и те, кто был способней, но и с ними блондин разбирался быстро. И снова. Отхватив только клочок формы, Намиями мгновенно откланяется в сторону, зеркально отображает движение нападающего с винтовкой, перебираясь за спину и снова уклоняясь, когда тот успевает повернуться. Но в следующей момент блондин ребром ладони метко ударяет по сердцу, печени и затылку. Три быстрых удара и он уже мертв. Шисуи сплевывает кровь, останавливаясь и оказываясь спиной к спине с напарником. Скосив взгляд на знакомую шпагу в его руке, Намиями облегченно выдохнул. Его оружие не пропало, оно в надежных руках. Суджи был надежным. Блондин совершенно не знал о прошлом своего напарника, как и Суджи ничего не знал о прошлом Шисуи. По сути, они вообще ничего друг о друге не знали.
«Но мы идеально понимаем друг друга в такой обстановке. А все остальное совершенно неважно», - блондин мысленно усмехнулся.
– Оставь её себе на время. Тебе она нужней. – хриплый голос Намиями еле прорывается, но говорит понятно, намекая на свою шпагу в руке Суджи. В ногах уже образовалась привычная тяжесть, а заживающее бедро дрожало от излишнего напряжения. Пот тек градом, словно блондин снова вернулся в сектор D. Руки немели от перенапряжения, во рту чувствовался естественный привкус собственной крови, а глаза, даже не смотря на звериные гены, видели через пленку. Состояние напарника блондин тоже оценил и его это совершенно не обрадовало. Стоило скорее покончить с этим и найти более адекватное место.
– Я слышал тебя. Спасибо. - Гривастый оскалился, тихо засмеялся и посмотрел вперед. Осталось всего лишь от силы десять человек. Зарычав Намиями снова исчез из виду, с размаху даря чередующийся град ударов колена и ступни, выхватывая винтовку. Сняв с предохранителя, он обрушил на оставшихся точно такой же заряд пуль, с которым их встретили в самом начале. Пусть испытают на собственной шкуре, какого это – быть обстрелянным. Какого это - иметь пулю внутри себя. В глазах рябило от бордовых красок. А нос щекотал запах подгораемой и мертвой плоти. Мерзкий сектор.
Намиями отбросил оружие в сторону и пошатнулся, снова падая на колено и сплевывая сгусток крови. Как же его достала эта чертова воздушная тюрьма.

Треск и звон бьющегося стекла Шисуи услышал запоздало. Темнота не принесла облегчения, все по-прежнему виделось в кровавом мареве. Блондин не знал, что ему хотелось больше: пожать руку Суджи, уничтожившего половину ламп, или же уклониться от падающих осколков. Намиями практически не видел, ориентируясь в пространстве лишь на свой слух и звериное чутье. Минут через десять это пройдет, регенерация восстановит зрение. Пробитое пулей плечо тоже уже почти затягивалось кожным покровом, но внутри обещало прийти в норму только через пару суток. Не говоря о начавшей затягиваться ране ниже ребер. Пуля все ещё была внутри тела и причиняла ощутимый дискомфорт. Побочные эффекты от регенерации этой раны уже дали о себе знать: замедленный кровоток, вследствие чего – серовато-бледная кожа, темные круги под глазами и слабость во всем теле. Он был похож на зомби, восставшего из самых глубин Ада. А кровавая грязь на лице и остальных частях тела делала его ещё более жутким. Шисуи не нравился себе таким. В нем страдал чертов эстет, привыкший к приличию. И отвыкший от него за последние пару месяцев.
Кажется, Суджи уже бежал к лифту. Блондин мотнул головой, поднялся и, пошатываясь, двинулся вперед, слушая его шаги и идя по его следам. Полузвериный облик поддерживал блондина, не давая тому окончательно упасть. Убирать его чревато тем, что регенерация замедлится, а это нежелательно, не смотря на пулю внутри. Шисуи уберет её и тогда Гривастый сам подлатает его. В конце концов, он ещё пока в своем рассудке. А вот если глава клана начнет сражаться на пределах своих возможностей, тогда… Тогда блондин совершенно не знал, что будет. Он боялся впасть в беспросветное безумие и потерять себя.
Закрыв глаза, чтобы снять первое напряжение, он прислонился к стене около раздвижных дверей лифта и зажал левый бок когтистой рукой, где на данный момент находится его самая серьезная рана. С гулом лифт открылся и Намиями не сопротивлялся, когда Суджи потянул его за собой. Скоро должна прийти вторая стадия регенерации, у которой тоже были побочные действия.  Блондин тяжело вздохнул и повалился вперед, тормозя своё падение правой рукой и когтями проезжаясь по стальной стене, создавая противный лязгающий звук. Развернувшись, он сполз на пол, садясь и шипя от нового прилива боли вместе с подступающим кашлем.
Шисуи хотел съязвить и ответить, что сам Суджи выглядит ещё дерьмовее, но лишь закашлялся. Из уголка губ прошлась вниз дорожка крови, но блондин стер её рукавом, отодвигаясь от стены и позволяя напарнику снять с его спины мешок. Если в нем ещё что-то уцелело. Он вполне мог в процессе сражения разбить несколько препаратов, а то и вовсе потерять. Если честно, то он вообще забыл, что на его спине что-то висело, как и о содержимом. Пока Суджи был занят им, блондин поднял веки и просканировал напарника на наличие серьезных ран. Шисуи понимал, что риппер за этот короткий промежуток времени достаточно сильно вымотался. И это не смотря на то, что Маширо, оставаясь человеком, значительно превосходил свою расу в выносливости и навыках сражений. Впереди ещё два сектора. Ещё сложнее, учитывая, что Шиничи явно активировался.
Им нужно выжить. Во что бы то ни стало. Жизнь только одна. И она им ещё нужна.
– Прежде чем… – прохрипел блондин, обращаясь к своему напарнику, – Ты начнешь, мне нужно вытащить застрявшую пулю. Подожди немного.
Откинувшись к стене на лопатки, блондин разорвал форму в месте ранения. Кровь из простреленной дырки все ещё текла. Согнув фаланги пальцев, Намиями прикусил нижнюю губу и резко проткнул себя, проникая когтями внутрь. Ещё бы чуть-чуть и пуля покинула бы почку, отправляясь по органам дальше и отравляя кровь. Блондин успел ухватиться постоянно соскальзывающими пальцами за кончик пули и незамедлительно вытащить из организма, шипя от боли, от которой перед глазами всё плыло, а в висках попеременно стучали напряженные нервные окончания. С хлюпающим от крови звуком Намиями вынул и отбросил её в сторону, следом съехала и напряженная рука. Тяжело дыша и предчувствуя тот самый приход момента второй стадии, глава клана откинул голову назад, прикрывая глаза.
– Я сейчас на пару минут стану трупом, так что ты можешь… – блондин не договорил, отключаясь. Вторая стадия регенерации – Шисуи её ненавидел больше всего в своей жизни. Для того, чтобы основательно излечиться, приходилось умирать. Всего лишь на несколько минут, чтобы позволить энергии Гривастого захватить все тело и исцелить самые проблемные места. Месяц назад, в камере темного сектора блондин применял это, чтобы окончательно прийти в себя после боя с Ято. Отходил он после этого ещё месяц, до того момента, пока не попал в лазарет после пыточного допроса Маруо. Сейчас повреждения были не такими, как два месяца назад. Но умирать в любом случае пришлось.
Последнее, о чем подумал Намиями, проваливаясь в бессознательную темноту, что Суджи может действительно принять его за труп и оставить здесь. Хотя внутренне блондин прекрасно знал, что риппер не сбежит один.
Жизнь только одна. И за неё они цепляются оба.

Темнота. Словно снова возвращаешься в сектор Ушираки. Но здесь нет звуков. Тишина. Привычная оболочка, когда Гривастый берет контроль над телом. Когда исчезает существо по имени Шисуи, от которого остается только тело. Глава клана здесь выглядит девятилетним ребенком. Переломный момент, когда он впервые не смог удержать контроль над животным. Блондин плохо помнил, что тогда случилось, но после этого у них с Гривастым образовалось свое взаимопонимание.
Тусклый свет был расплывчатым. Блондин моргнул, фокусирую взгляд. Он снова умер и вернулся. В пятый раз за жизнь и второй раз за последние два месяца. Телом нельзя пошевелить ещё несколько минут, пока организм полностью не включится и не вернется в норму. Шисуи попробовал пошевелить рукой, но лишь когтями поскреб по полу, на котором лежал. Стоп. Лежал? Глаза расширились, и Намиями подорвался… бы, но не смог подняться. Стукнув от беспомощности кулаком, он стиснул зубы и попробовал подняться вновь. Нет. Выдохнув, он повернул голову. Напарник обнаружился внезапно рядом, весьма уставший и спящий. Шисуи выдохнул ещё раз, но внутренне. Ощущение приходили постепенно, и блондин почувствовал стягивающие его бинты. Суджи действительно обработал его раны и потратил на него лекарства? Глава клана почувствовал себя странно. Никогда раньше человек не заботился о нем. Он никогда не позволял даже клану заботиться о себе. Он сам залечивал свои раны в тайне, не позволяя видеть себя слабым и разбитым. Глава клана не должен показываться в неподобающем виде перед другими. А теперь? Человек, лежавший рядом с ним, уже успел увидеть Шисуи в различных состояниях. Хуже некуда.
Шисуи слабо усмехнулся и поднялся, садясь, придвигаясь к стене и вытягивая ноги. Тело приходит в себя, кровоток восстановился, а сердце в привычном ритме отбивает удары. Серость спала, глаза тоже теперь видели чисто – кровавая пленка ушла. Намиями аккуратно подтащил Суджи за плечи и положил его голову себе на здоровую ногу. Правая рука у того была перебинтована. Блондин смутно припомнил, что та кровоточила. Запустив руку в свой внутренний карман, он вытащил оттуда шприц* с заранее введенной инъекцией. Той самой, которую дал ему Ушираки в первый «рабочий» день. Стянув зубами колпачок, Шисуи аккуратно постарался проткнуть иголкой плечо риппера. До упора введя лекарство, он вытащил и отбросил в сторону. Теперь его напарник точно не умрет от заражения и вылечится. Препарат действует моментально, Суджи должны были им лечить после Очищения. Хотя кто знает, может тем, кто проходит этот обряд, такие дорогие целебные штучки не вводят? Шисуи не знал. У Шисуи не было Очищения, он проходил другой Ад, но он тоже заработал ожоги. Да и неважно. Что было, то прошло. Осталось там, внизу. Навсегда.
Лифт двигался чертовски медленно. Словно издевался над ними. Или это Шиничи издевался? Может, он добрался до пульта управления лифтами? Хотя, вряд ли тот поднимет задницу и поднимется в нулевой сектор, откуда можно ими управлять. Нет, или это сам Дес Камп не хотел их отпускать? Они преступники и должны понести наказание. Но за что? За что они должны быть наказаны? Что пытаются выжить любыми способами, даже самыми низкими и совсем неблагородными? Что преследуют свои цели? Что пытаются защитить то, что им дорого? Что они сделали такого, что обязаны торчать здесь? Кто вообще смеет судить их?
Аманто стиснул зубы и кулаки. Он отомстит. Он уничтожит всё. Плевать, что они бросают вызов самим Небесам*. Плевать. Он просто уничтожит и их. Если потребуется, он уничтожит весь мир. Любого, каким бы всесильным существо не было.
– Я знаю, что ты проснулся. – протянул блондин, смотря на лежащего Суджи. Он ещё пару минут назад почувствовал, что дыхание напарника изменилось и ждал, когда до того дойдет, где он и с кем он. Как оказалось, ждать долго не пришлось. Видеть различные эмоции на лице напарника было бесценно.

*Отсылка к флешбеку "Игры безумцев". 4-й и 5-й посты, в которых разъясняется момент, что это за лекарство.
*Тендошу.

Отредактировано Namiyamy Shisui (2015-04-25 02:01:59)

Я заранее извиняюсь за этот странный пост, но по-другому не смог. Прости, Суджий!

Блондин медленно моргнул пару раз, но тут же отмер, принимаясь трясти рукой, в которую вцепился проснувшийся риппер. Он успел заметить и слезы в его глазах, и все остальные яркие эмоции, быстро сменяющиеся на его лице друг за другом. Шисуи растерялся. Он с замешательством смотрел на прилипшего Суджи и чувствовал себя крайне странно. За него волновались? Нет, серьезно? За него так открыто волновался человек, пусть и весьма необычный? Для него было весьма непривычно, что кто-то испытывал из-за него такие чувства. Он привык к злости, раздражению, осуждению, ярости, надменности, хитрости и ещё с три десятка подобных эмоций, но вот такое простое, как обыкновение опасение и волнение – слишком редкое и почти незаметное в его жизни. Может, у людей с этим намного проще? Может, это только у таких аманто, как Намиями, оно атрофировалось?
– А… Это… Как бы… – невнятно прохрипел блондин и прокашлялся. – Ничего я не думал! От придурка слышу! Эй, оставь в покое мою руку! Серьезно, хватит её тискать. – напарник совсем его не слушал, от чего глава клана нахмурился и сильнее затряс рукой. – Гр-р-р, делай, что хочешь!
Намиями плюнул и отвернул голову, впираясь взглядом в стальную стену лифта. На мгновение ему подумалось, что неплохо было бы выпить чего-нибудь крепкого. С градусами в организме окружающее воспринималось бы проще, но не четко. Хоть упейся, но блондин помнил абсолютно всё, что мог делать в пьяном состоянии. Гривастый внутри него вообще пьянел быстро, поэтому контролировать пьяное животное приходилось ещё больше, что зачастую приносило множество проблем, о которых чаще вспоминалось на семейных сборищах.
Мысли с выпивки плавно перетекли в явное желание отожраться и просто крепко отоспаться. Такое обыкновенное бытовое желание, но для них оно пока недосягаемое. Но можно представить, закрыв глаза, что находишься в родном защищенном месте. Что вокруг нет криков заключенных, сумасшедших инспекторов и надзирателей. Этих железных стен, за которыми кроется темная невесомость. Нет ни холодного ада, ни горячего, ни мрачного, ни светлого. Ни кровавого. Нет даже напарника, к которому Шисуи успел привыкнуть.
Отвечать что-либо Суджи он не собирался, по-прежнему отвернув голову в сторону. И зачем, если было всё и так очевидно. Иначе раны на напарнике быстро не затянулись. Можно, конечно, предположить, что Шисуи пользуется магией. Или превращается в розовую феечку-зубастика, которая соплями вылечивает абсолютно все ранения! Или стать, например, как это дерево с плодами в виде яиц, разрастающееся в лифте в стороне от них сидящих. Дерево, несущее куриные яйца! Дерево-несушка! Где ещё на просторах Вселенной такое увидишь?
«Стоп. Стоп-стоп-стоп. Что?» – Шисуи моргнул пару раз. Дерево исчезло и вместо него блондин увидел свою родную шпагу. Помотав головой, он вздрогнул и перевел взгляд на Суджи, удивленно приподнимая бровь. Вместо глаз напарника он увидел циферблаты часов, причем в каждом глазу стрелки двигались в разном направлении!   
– Нет, ты вовсе не сошел с ума, Суджи. Я умираю каждый раз, когда нужно провести основательную регенерацию. Такова наша физиология, – и уже шепотом себе добавил, – Похоже, это я схожу с ума.
Озарение, от чего могло разыграться воображение пришло быстро. Возможно, лекарства, которыми обрабатывал его Суджи, были не той концентрации, что и повело за собой побочные эффекты в лице богатой галлюцинации. Даже если риппер использовал нужные и правильные препараты, всё зависело от меры дозировки. Вряд ли напарник знал, сколько весит Шисуи. Вряд ли знал, как правильно рассчитать дозировку. А если бы и знал, то напутать в панике и волнении можно абсолютно всё. Блондин вовсе не винил Суджи. Все же он старался вытащить его с того света. Поэтому Намиями переживет эти побочные эффекты, если такова цена за то, что он сможет нормально двигаться и сражаться.
– Она никогда не складывается в чужих руках. – блондин кивнул на свое оружие. И это было правдой, шпага возвращалась в закрытое состояние только в руках главы клана. – А с лекарством ты угадал правильно. Не думал, что ты запомнишь.
От голоса Суджи стены внезапно покрасились в ядовито-зеленый оттенок с изображением желтых цветочков и красных облаков. Шисуи зажмурился и снова открыл глаза. Все вернулось на свои места. На послышавшийся лязг вытаскиваемого из ножен оружия блондин обернулся с интересом, но печальный вид одного из клинков напарника лишь заставил тяжело вздохнуть и фыркнуть. В этом были все люди: держаться за вещь, полную воспоминаний, как за последнюю надежду в своем мире. Но не Шисуи об этом говорить. Он тоже держался за шпагу, любую царапину исправлял сам, запираясь в мастерской. Блондин добавлял в сплав металл их планеты, ковал и усовершенствовал её только под себя. В этом он понимал Суджи, однако позволить идти дальше с таким оружием не мог. Поэтому Намиями легким движением забрал из его руки испорченный клинок в свои, осматривая его с каждой стороны.
– Ты не сможешь с ним сражаться, при твоем стиле боя он рассыплется сразу же. – блондин отодвинулся и подобрал в эту же руку свою шпагу, держа два разных оружия вместе. – Меч, не способный защитить хозяина, просто кусок мусора, не более. – твердо произносит он. – Сейчас оно не защитит тебя. Не пойми меня неправильно, я лишь хочу сказать, что раз оно не сможет защитить тебя, значит, защитит меня.
Блондин слегка подкинул вверх оба оружия, крепко зажимая их в руке, направляя лезвия в сторону от себя. Двумя пальцами он выдвинул вперед свою шпагу, передавая её в руки Суджи, а в своей руке оставил меч напарника.
– Это залог того, что твой меч доживет до возвращения на Землю. С моим оружием ты уже, кажется, нашел общий язык. – весело усмехнулся Шисуи, давя в себе желание захохотать, потому что  вместо шпаги вновь виделось дерево с яйцами. На самом деле, это было не смешно, но сказывалось нервное перенапряжение и блондину было абсолютно наплевать на то, что люк на потолке открылся и из него вылетели летающие голубые носороги. Или это были вовсе не забавные животные ядерной окраски, а парочка надзирателей, намеревающихся их убить, а не обнять и согреть теплом своей кожи? Блондин резко встал, впечатывая ногой одного из нападавших в стену кабины, от чего та затряслась. Со вторым должен был справиться за спиной его напарник. Обернувшись, Намиями одобрительно хмыкнул. Он ненавидел голубых носорогов.